Впервые я узнала об этом месте только год-полтора назад. И сразу же загорелась идеей подняться к этому буддийскому монастырю, находящемуся в России, на Урале, на стыке Европы и Азии.

И вот, в минувшие выходные, исполнилась моя мечта - я поднялась на вершину горы Качканар.

Место для строительства буддийского монастыря было выбрано не случайно. Непростое это место. Есть в нем особая энергетика.

Еще древние манси почитали гору Качканар как особое культовое место. Здесь проводились ритуальные церемонии с жертвоприношениями языческим богам.

Существует поверье, что в одной из пещер, которая находилась как раз с той стороны, откуда пришли мы, то есть с поселка Косья, состоялось великое камлание в период похода Ермака в Сибирь. Правитель Сибирского ханства чингизид Кучум, не желая подчиняться, но чувствуя силу противника, заказал великое камлание, чтобы получить ответ шаманов на свои вопросы. Шаманы сошлись в едином мнении - сопротивление войску Ермака бесполезно, следует покориться. Однако, хан Кучум все же наплевал на шаманское предостережение. Дружина Ермака разбило войско хана. Сам Кучум тогда сбежал. А эта пещера-капище до сих пор не найдена, вход в пещеру был завален. Существует также поверье-предостережение - не надо заниматься поиском святилища. Если оно будет найдено и завал разроют, то произойдет катастрофа большого масштаба, губительная для тысяч людей.

Итак, мы уже близки к вершине. Высота Качканара 887,6 метров, это одна из высочайших вершин Среднего Урала. На вершине горы природа создала удивительные каменные останцы. Именно здесь и находится знаменитая гора-камень «Верблюд» - этот огромный каменный великан словно прилег на отдых. По одной из версий, название горы Качканар тюркского происхождения. И состоит слово из двух: "качка" - лысый, "нар" - верблюд.

Правила поведения на территории монастыря просты и понятны.

Создание монастыря относит нас к событиям 20-летней давности. Лама Санье Тензин Докшит (Михаил Санников) в 1995г. заканчивает обучение в буддийском институте при Иволгинском дацане в Бурятии. После этого он прибывает на гору Качканар, где и закладывает 15 мая 1995г. первый камень монастыря. Лама Санье Тензин Докшит никогда не был в этих горах. Путь ему указал его Учитель Пема Джанг (Дарма Доди Жалсараве, 1904-1997гг.). Он подсказал ему не только координаты места для постройки будущей обители - гору Качканар, но и название. Шад Тчуп Линг в переводе с тибетского - «Место практики и реализации».

На сегодняшний день монастырь собрал под своей крышей практикующих буддизм из разных городов России. Основной задачей, поставленной в Шад Тчуп Линг, является развитие в российском культурном пространстве ученой, йогической и монашеской традиций буддизма. Организация обучения и практики реализована через специально разработанные учебные программы, проведение ритуалов, служб, традиционных мероприятий, индивидуальных и коллективных буддийских практик.

Монахи нас встретили в общине гостеприимно. Накормили кашей и напоили горячим чаем.

Дежурство на кухне и другие обязанности в монастыре согласно расписанию. В день, когда мы там были, кашеварил Арсений.

Жизнь в общине идет размеренно, согласно расписанию.

Питаются монахи согласно следующему составленному меню, возможны небольшие изменения.

Кто-то из нашей группы назвал такой образ жизни и разнообразие в питании довольно аскетичным. Алексей, общавшийся с нами, пожалуй, больше всех, поправил, что ничего аскетичного здесь он не видит. Монахиня Сатима, прожившая здесь уже почти 12 лет, тоже усмехнулась и улыбаясь продолжила свое вязание. Нет, пожалуй, такой образ жизни не ограничивает, а скорее приближает человека к свободе, помогает продвигаться на пути к самосовершенствованию. А, вообще, каждый делает свой выбор в этой жизни.

Алексей, в миру работавший учителем английского языка, здесь практикует буддизм. Он живет в монастыре уже больше пяти месяцев и собирается покинуть монастырь не ранее июля-августа. Он провел нам увлекательную экскурсию.

Рассказал Алексей нам об истории монастыря, познакомил со всеми постройками, показал главные святыни обители - буддийскую Ступу Пробуждения, статую Миларепы, и т.д.

Из животных в настоящее время в монастыре обитают только собаки. У одной из собак, оставленной одним французом, посетившим монастырь, родились недавно симпатичные щенята.

Заготовка дров (зимой), строительные работы (летом) - основные трудовые занятия в монастыре.

Солнечные батареи - особая гордость жителей монастыря. При экономном использовании энергии хватает и для зарядки аккумуляторов и даже для выхода в интернет.

С вершины Качканара можно увидеть и Конжаковский камень, и гору Ослянку, и другие вершины Урала.

Мы попали в монастырь не в банный день, согласно расписанию. Но в баню заглянули.

После экскурсии мы вернулись снова в теплый дом, где находится столовая.

Я "залипла" у книжной полки, удивившись разнообразию книг. В монастырской библиотеке книги не только о буддизме, йоге, но и художественная литература, а также книги по теории относительности, толковый словарь русского языка, учебники по английскому...

Полюбопытствовала и заглянула в бортовой журнал. Он тогда велся ручным способом. Видимо, самые первые годы строительства монастыря.
Сейчас вы можете почитать сами Бортовой Журнал буддийской общины Шад Тчуп Линг , где вкратце, по традиции, каждый день записывается погода и основные занятия и события из жизни общины.

У Сатимы любимое занятие - вязание. Мне кажется все эти симпатичные шапочки и носочки связаны ее руками. Но, возможно, я ошибаюсь.

Алексей демонстрирует шапочки.

Посетители монастыря могут купить напамять что-нибудь из теплых вязаных вещей. Или выбрать сделанную руками монахов мандалу. Они здесь предлагаются всевозможных цветов и конфигураций. Главное при выборе понимать, что и цвет, и символы, и рисунок мандалы выявляют прямые и косвенные связи с вашей собственной Вселенной. Прислушайтесь. И Вселенная вас не обманет.

Общаемся. Греемся. Пьем чай.

Алексей рассказывает о плане строительства монастыря. По прогнозу он рассчитан на 300 лет. Сейчас прошло только 20. Масштабы строительства поражают. Не совсем понятна идея того, что некоторые горные породы придется разрушить. Неужели нельзя интегрировать все постройки в каменные скалы, как это сделано сейчас? Может я что недопоняла...

А вот и Лама Санье Тензин Докшит (в миру Михаил Васильевич Санников). Он родился 30 ноября 1961 года в городе Воткинске Удмуртской АССР в семье потомственных военных. Воевал в Афганистане. В 1987 г. в звании капитана вышел на пенсию по инвалидности; в течение нескольких месяцев работал в морге Ленинского района г. Перми санитаром и помощником патологоанатома. Экстерном выучился в Нижнетагильском художественном училище, немного проработал коком на Камском речном флоте. В 1989г. Михаил Санников поступает в Иволгинский дацан, где принял монашеские обеты под именем Тензин Докшит. В декабре 1994 г. получил посвящение в ламы. А с 1995г. он основывает буддийский монастырь на Качканаре.

Мы мало пообщались с Тензин Докшитом. Он говорил с доброй усмешкой, коротко и ясно, просто и мудро одновременно. Так, наверное, и общаются Учителя.

Пришло время нам спускаться с горы.
Поездка эта состоялась уже почти неделю назад, а впечатления еще переварятся не скоро. Кто-то из нашей группы пришел с заранее припасенной изрядной долей скептицизма. Он и ушел с ним. Кто-то ожидал увидеть луч света, чего-то доброго, настоящего, без лоска и гламура, в то же время. Он его и увидел. К ним я и отношу себя. Мне понравилась атмосфера, царящая в монастыре, простота общения между людьми, расписание их занятий, стремление практиковать буддизм, для чего они сюда и приехали. Сама я далека от практики буддизма и медитаций (в счет не беру парочку прочитанных книг), но два года назад мне многое дала практика пховы, когда мне посчастливилось побывать на медитациях Ламы Оле Нидала. Об этом отдельный разговор. Целью написания данного поста не было вдаваться в детали буддизма. Мне хотелось описать буддийский монастырь Шад-Тчуп-Линг в Качканаре, каким его увидела я и мои впечатления, хотя бы на подсознательном уровне. Попытка эта, возможно, получилась не совсем удачной. Просто чтобы понять каждому для себя - надо побывать там. И не пару-тройку часов. Нужно в монастыре пожить, поработать, попрактиковать буддизм.

Напоследок, уходя, мы покрутили молитвенные барабаны...

Мне кажется я еще вернусь в этот монастырь. И хотелось бы не праздным туристом. Пока не знаю когда, но я вернусь.

Ом мани падме хум, ом мани падме хум, ом мани падме хум...

P.S. Поездка в Буддийский монастырь Шад-Тчуп-Линг состоялась вместе в группой ребят из Перми, организаторами поездки являлась

60 лет назад на окраине Свердловской области, вокруг месторождений железной руды, возник город Качканар и его горно-обогатительный комбинат. В середине 90-х в горных лесах, всего в нескольких километрах от карьера, выпускник бурятского дацана основал буддийский монастырь, строительство которого продолжается до сих пор. Несколько лет назад комбинат (принадлежит ГК «Евраз», 31 % акций которой владеет Роман Абрамович), объявил о новой зоне разработки, в ее границы попадает монастырь. Так интересы буддийской общины и металлургической корпорации пересеклись - и по закону не должны разрешиться в пользу монастыря. А пока буддисты спорят с властями комбината и судебными приставами, на вершине горы продолжается жизнь.

На протяжении года фотограф The Village Анна Марченкова фиксировала, как живет Шад Тчуп Линг, и кто находит пристанище там, где температура зимой опускается до минус 40. Мы рассказываем истории людей, что строят на окраине Урала буддийский монастырь.

Докшит и его вершина

В России буддизм является традиционной религией трех народов - бурят, тувинцев и калмыков. Все они исповедуют тибетский, или северный, буддизм, а главный буддийский центр страны находится в Улан-Удэ. Там же, при Иволгинском дацане, работает Буддийский университет и находится резиденция главного буддиста России. Каждый год в университет набирают два десятка послушников - хувараков, и в течение пяти лет они изучают буддийскую философию, восточную медицину, техники тантризма и медитации, бурятский и тибетский языки. Как и в светском университете, выпускники получают дипломы о высшем образовании, а еще религиозные чины: мужчины становятся ламами, женщины - хандамами.

Сейчас в России чуть больше полумиллиона практикующих буддистов, монастыри и храмы работают в Калмыкии, Бурятии, Туве, Иркутске, Забайкальском крае, Москве и Санкт-Петербурге. Единственный монастырь на Урале, где буддийская религия никогда не была традиционной, весной 1995 года начал строить бывший военный снайпер Михаил Санников.

В 1981 году он по контракту отправился служить в Афганистан, где уничтожал караваны с оружием из Пакистана. После службы, в начале 90-х, Михаил поступил на тантрический факультет института при Иволгинском дацане, откуда вышел уже с новым именем - теперь ламу зовут Санье Тензин Докшит. Учитель, Пема Джанг, поручил Докшиту построить на Урале монастырь - и сам выбрал место. В 1995 году лама поднялся на гору Качканар, и на ничьей земле, неподалеку от местного ГОКа, начал возводить буддийский центр. Будущий монастырь на уральской высоте 887 метров Докшит назвал Шад Тчуп Линг, или «Место практики и реализации».

Ступы среди снегов

На вершине лама своими руками строил первый дом: жег на кострах метровые валуны, колол их кувалдой, провел электричество, построил на крутом склоне подъемник для тяжелых грузов. Сюда он привел первых учеников - спустя 22 года они превратили дикое горное плато в буддийский комплекс из нескольких жилых комнат, комнаты для йоги, библиотеки, мастерской, складов и ритуальных помещений.

На территории комплекса пока нет собственно монастыря, но уже есть культовые сооружения - буддийские ступы. На пятачке между скалами члены общины построили большую и малую ступы Пробуждения, ступу Паринирваны, заложили основание ступы Схождения с небес Тушита. Всего в традиции тибетского буддизма восемь видов ступ, связанных с разными этапами жизни Будды. Они отличаются архитектурными деталями в средней части: ступа Паринирваны имеет форму колокола и символизирует совершенную мудрость Будды, ступа Схождения отличается большим количеством ступеней. Именно ступы неиллюзорно защищают Шад Тчуп Линг, потому что являются объектами культурного наследия.

Постоянно на вершине Качканара остаются лишь Докшит и пара его последователей. Летом в маленьком сообществе живут 13–15 человек, зимой - вдвое меньше. Лица меняются, как и причина, по которым люди оказываются здесь. На вершину поднимаются студенты в академическом отпуске и поисках себя, бывшие военные и начинающие буддисты. Путь наверх начинается у западной проходной комбината - стороны соблюдают молчаливый нейтралитет, и потому тропинка забирает на несколько метров в лес слева от контрольно-пропускного пункта. Летом идешь шесть километров по гравию, еще два - по корням горных сосен, мху и курумнику; зимой, по натоптанной тропинке, шагать получается еще быстрей. Качканар, где живут 40 тысяч горняков, остается далеко внизу. Почти в 300 километрах к западу находится Екатеринбург.

Члены общины ведут бортовой журнал в ЖЖ и страницу «ВКонтакте», отвечают на общий мобильный. В журнал записывают проделанные за день работы, имена живущих здесь постоянно, количество туристов, приходивших в последние дни. Там же оставляют заметки для тех, кто собирается наверх и хочет помочь монастырю, - просят купить моркови и крупы, соли, спичек, легких строительных материалов вроде самоклеящейся пленки. Изредка в соцсетях объявляют сборы на что-нибудь крупное, вроде солнечных батарей.

Данил

Семь лет назад Данил проехал 500 километров на велосипеде, чтобы добраться до Качканара. Он - самый старший ученик ламы и никогда не общается с туристами. С тех пор, как он появился на вершине, здесь изменилось многое.

«Еще в юности я хотел разбогатеть и начал играть на бирже, заниматься интернет-трейдингом. Любил анализировать финансовые процессы, обожал адреналин. Я мечтал заработать много денег, уехать куда-нибудь к морю, сидеть за ноутбуком, попивать сок, а вечером ходить к учителю и разговаривать о смысле жизни.

Однажды я сидел за компьютером и осознал, что тупею. Боже, мне 30 лет, я просижу у монитора еще лет 10–20 - и ничего не изменится. Я начал искать в интернете кого-то, кто вдохновил бы меня, и наткнулся на биографию ламы Докшита. Сел на велосипед и поехал.

Семь лет назад не знал о буддизме я ничего. Мне было сложно принять это мировоззрение, я не хотел соглашаться, что суть жизни в страданиях. Говорил, что счастлив - боялся, что если приму, действительно буду страдать.

За эти годы я стал другим человеком, стал грустным, наверное. Раньше так радовали походы по клубам, алкоголь, девушки и покупки, которые говорили о высоком статусе, - а теперь я понял, что нет смысла за этим гнаться, ведь всегда будет мало. Я разрушил все, что радовало раньше, но не нашел того, что радовало бы сейчас. И собираюсь пойти дальше: принять монашеский обет и уехать в Монголию или Индию, чтобы продолжить поиски».

Шад Тчуп Линг без монахов

Все 20 лет лама Докшит строит монастырь своими руками и принимает новых последователей, которых учит буддийской практике и прилежному труду. Но пока на вершине горы продолжается строительство, община остается мирской - буддийским монахам запрещено заниматься физическим трудом. Если каждый из тех, кто колет камень или выращивает овощи в саду между скал, станет монахом - жизнь в Шад Тчуп Линге остановится. И пока монахов на вершине нет, «Место практики и реализации» нельзя называть монастырем.

В общине действует почти армейский распорядок. Жизнь теплится в узком помещении с печкой и линолеумом. Днем дежурные по кухне готовят здесь нехитрый суп из крупы и моркови, а вечером в натопленной на ночь комнате ученики ламы расстилают туристические пенки и спальники, чтобы подняться ровно в шесть и запустить будничную круговерть из медитаций и работы. Чтобы остаться в монастыре, нужно лишь спросить разрешения у Докшита и быть готовым к тяжелому физическому труду. В сезон строительства работа на вершине продолжается до восьми вечера - с перерывами на буддийскую практику, обед и ужин. Дважды в неделю здесь топят баню, по выходным встречают группы туристов, которые спят вперемежку с послушниками или в палатках поодаль от монашеского жилья.

Обычное утро в августе, когда на вершине уже подмораживает: после двух часов практики девушки разбивают лед на маленьком пруду и черпают воду, чтобы приготовить завтрак и чай. В домике для йоги послушники измельчают мох, стараясь не повредить споры. Они нужны для того, чтобы посыпать ими пятиметровую скульптуру дракона, собранного из мха и полимерной сетки. Весной дракон зазеленеет. За лето послушники построили спортзал, установили солнечные батареи и соорудили статую Будды над реликварием, где хранятся монастырские святыни. В последние дни августа мужчины покрывают статую белой краской.

К ноябрю строительный сезон заканчивается, и ученики, решившие перезимовать на горе, топят снег и лед, добывая воду, ухаживают за курами и коровами, готовят еду для собак, охраняющих подступы к монастырю, колют дрова и собирают хворост. Девушки заняты шитьем и заготовкой чая: у каждой буддийской общины есть свой секретный рецепт - в Шад Тчуп Линге, например, любят иван-чай. Становится меньше туристов; зимой послушники посвящают себя практике и молитвам.

Путники приходят и уходят - кто-то остается на неделю, кто-то на полгода. Дольше всех здесь прожила Сатима, за несколько лет на вершине она сшила тысячи цветных флажков, лоскутных одеял и легких флисовых костюмов для учеников. Сейчас Сатима проходит обучение в Индии, чтобы весной стать первой монахиней с вершины Качканара.

Желающих изучать буддизм лама обучает по программе «Открытие буддизма». Ученик пишет заявление, и три месяца остается под пристальным взглядом ламы, строго соблюдая правила общины. После принято попросить у Докшита прибежища и выполнить 111 тысяч простираний - буддийской практики, которая должна помочь ученику очистить себя от пороков и развить в себе добродетели. В Шад Тчуп Линге простирание выполняют на специальных дощечках, надев перчатки: тот, кто совершает обряд, ложится на дощечку, а после поднимается и встает ногами туда, где только что находилось его лицо. Сотня тысяч простираний занимает недели и месяцы, после которых следует разговор с ламой. И если Докшит считает, что ученик не до конца очистил разум, тот продолжает работу над собой в специальном домике для затворов, сутками читая мантры в одиночестве и получая еду от других членов общины. После разговор повторяется.

Максим

Большой, бородатый и улыбчивый парень сначала не хочет рассказывать, почему он в монастыре. «Понимаешь, у меня были проблемы. Но это неважно. Главное, что сейчас все хорошо», - говорит он и уходит чистить снег. В следующий раз он решается на разговор в мастерской, где проработал весь день.

«Жизнь пошла кувырком после армии. Я отслужил положенные два года и согласился на службу по контракту, подписал рапорт. Был сентябрь 2004 года. На следующий день меня забрали на освобождение школы в Беслане.

Тем, кто прошел через теракт, защищая заложников, не оказывают никакой психологической помощи. Но с этими воспоминаниями надо было что-то делать. Мне нужно было успокоиться. Я начал с героина и перепробовал все доступные наркотики. Через три года службы вернулся в родной Качканар наркоманом.

Зависимость сделала меня жестоким. Это понятно на войне: не убьешь ты - убьют тебя. Но я и после возвращения не считал людей за людей. Родителей воспринимал как источник денег, а чужих, сказавших мне грубость, - молча избивал до полусмерти. Их отвозили в реанимацию, а на меня писали заявление. Потом все повторялось снова.

Однажды я вышел из дома и понял, что дальше падать некуда. Здесь, в Качканаре, о монастыре знают все, и я от безысходности пошел на гору. Когда я рассказал обо всем Ламе Докшиту, он ответил, что подумает, что можно сделать. И молча дал работу, как и всем, кто решает остаться. Так, пока я работал, меня словно развернуло на 180 градусов. Не мог достать наркотиков - избавился от зависимости, и вдруг стал общаться с людьми. Мне до сих пор странно, что мама снова говорит со мной любящим голосом - таким, словно я в детстве, а она меня спать укладывает.

Валя ничего не отвечает ламе, задумалась. Вале 31, родилась в Перми, работала в Москве бухгалтером. Почти всю взрослую жизнь ее мучает псориаз.

«Раньше высыпания были по всему лицу. Я стеснялась выходить к людям: некрасиво, неэстетично, и вечно все пристают с расспросами. Псориаз появился, когда я поругалась с родителями и ушла из дома. Говорят, виновата генетическая предрасположенность, но у меня в семье никто не болел. Не повезло одной мне.

В Москве я ужасно много работала. Рутина так надоела, что я съехала из арендованной квартиры, раздала все вещи и поехала путешествовать - хотела найти лекарство от псориаза. Два года жила в Индии. Соленая вода и солнце дали косметический эффект, болезнь ушла внутрь, но не исчезла. Когда я вернулась в Россию, снова начались обострения. Здесь, на горе, я хочу вылечить голову, ведь любое заболевание - это психосоматика. Вот вылечусь сама - и стану помогать другим.

Я пришла сюда в глубокой депрессии, а сейчас никакие червяки в голову не лезут. Здесь слишком красиво для тяжелых мыслей: выхожу во двор, смотрю по сторонам, и счастье зашкаливает».

Собака лает - караван идет

Последние два года монастырь находится под угрозой сноса. В недрах горы, на которой он расположен, - залежи титаномагнетитовой руды. В восьми километрах, внизу, каждый день гремят взрывы: после десятиминутной сирены звучат два коротких сигнала, и в воздух поднимаются облака раскрошенной породы. Когда ресурс Западного карьера будет исчерпан, «Евразу» понадобится новое месторождение - то самое, рядом с которым стоят буддийские ступы монастыря Шад Тчуп Линг. Комплекс попадает в санитарно-защитную зону нового карьера, где запрещено любое строительство.

Михаил Санников начал строительство незаконно, а потому у предприятия есть право выгнать непрошенных гостей со своей территории. Лама Докшит не раз пытался легализовать свои постройки, вел переговоры с администрацией города и комбината, но в феврале 2017 года Служба судебных приставов выпустила постановление о сносе монастыря. Тогда за буддистов вступились власть и общественники, в том числе музыкант Борис Гребенщиков, а приставы из-за размытой дороги долго не могли вручить постановление ламе. Попутно выяснилось, что по крутому склону на вершину вряд ли поднимется строительная техника, необходимая для сноса. Вопрос повис в воздухе, и жизнь на горе продолжается.

Время от времени в конфликте случается новый поворот. Например, месяц назад депутат Госдумы Андрей Альшевских подал в администрацию губернатора Свердловской области запрос о том, как работает группа по сохранению монастыря. В ответ из администрации прислали письмо с результатами экспертизы, которую провел Санкт-Петербургский государственный музей религии. В них говорилось, что религиозная организация на вершине Качканара нелегитимна, потому что не имеет устава, а еще не может рассматриваться как монастырь, потому что в ней нет необходимого количества монахов.

В ответ на результаты экспертизы жители Шад Тчуп Линга пожимают плечами. После новости об экспертизе они связались с главным специалистом музея, и оказалось, что специалист не знает о проведенном исследовании. Весной из Индии вернется первая монахиня монастыря, Сатима, а после обучатся и другие. Собака будет лаять, а караван - идти.

Это поднималка для грузов и стройматериалов от самого крутого участка тропы:

На тропе в хорошую погоду да в выходные постоянно встречаются паломники, любопытствующе и просто туристы, проходящих через монастырь постольку поскольку.

справа в ямке - курицы с цыплятами

На стенах тут и там висят солнечные панели. Есть баня, в ней тоже предложат попариться, если она готова.

Воду берут из двух чистых озерков под камнями. Это редкость и ценность на вершине горы.

Здесь - питьевую

А тут - для хозяйственных нужд:

виден импровизированный акведук-трубопровод. Всё продумано и удобно.

Огород: Это на него мы вышли в первый раз

Так здесь крошат лишние скалы - нагревают и бьют кувалдой

Срывать монастырь под карьер в ближайшее время не будут - то ли экономический кризис виноват, то ли таков ход вещей.

Приятное и необычное место, уместное здесь вне зависимости от того, буддист вы или просто хороший человек. Я рад, что снова побывал здесь.

В восьми километрах от города Качканара , посередине Свердловской области, на высоте 885 метров, стоит монастырь Шад Тчуп Линг. Буддийская обитель на Урале - уже само по себе необычно. Но не меньшая «достопримечательность», чем собственно монастырь, - это его 54-летний основатель Михаил Санников .

Дзен мужчина познал далеко не сразу. Потомственный военный (отец и дед - офицеры разведвойск), он окончил школу КГБ и в 1981 году отправился в Афганистан . Дослужился до командира диверсионно-разведывательной группы. Сослуживцы до сих пор вспоминают его меткость. Главной задачей их отряда было уничтожать караваны с оружием, которые шли к моджахедам из Пакистана . Снайперская винтовка Санникова не знала ни одного промаха. А дальше случился срыв. Михаил навел прицел на лошадь, нагруженную оружием. Ничего нового. Он много лет этим занимался. Нужно было всего лишь спустить курок и выстрелить лошади в голову. Но тут Санников увидел в прицел, как животное плачет. Из глаз лошади текли слезы. И он не смог выстрелить. За невыполненный приказ Михаила разжаловали. А он был этому только рад. От одного старого афганца проштрафившийся военный узнал про буддизм, про самоограничения, про достижение нирваны, а также про то, что причиной страдания людей являются они сами. И, вернувшись на родину, он отправился вовсе не домой, а в Бурятию - в крупнейший отечественный буддийский центр. После 7 лет практик Санников получил имя лама Санье Тензин Докшит. А затем наставники отправили бывшего военного возводить новый монастырь.

Последователи Санникова уверяют, что место (вершина горы Качканар) привиделось учителям во время медитации. Но есть куда более рациональная версия: на западе России уже был один буддийский храм - в Петербурге , на востоке - храмы буддийской Бурятии, а вот посередине, на Урале, - пусто. Так и возникла идея строительства монастыря на одной из самых высоких точек уральских гор.

Когда лама Докшит в 1995 году первый раз забрался на вершину, здесь не было ничего. Только камни, - с придыханием говорят послушники. - Первым делом он построил здесь хижину. Один! Периодически спускался в город, чтобы заработать на еду. Слухи о ламе быстро поползли по окрестностям. И скоро у него появились помощники…

Сейчас Шад Тчуп Линг - это уже далеко не просто хижина, а целый жилой комплекс. Здесь есть и баня, и столовая, и даже библиотека.

Журналисты «КП » ездили в монастырь в конце декабря. Мы тогда собирали информацию для новогоднего путеводителя по самым интересным местам Свердловской области. Разумеется, нашлось в нем место и для буддийского монастыря.

Мы привезли тогда с собой ананас и мешок конфет.

Лучше бы пластиковую арматуру привезли, - принимая дары, цыкнул тогда лама. - Мы сейчас дирижабль строим. Нам бы для корпуса пригодилось.

- И куда же вы на нем полетите? – поинтересовались мы.

Да куда захотим! - отхлебывая чай из кружки, ответил Михаил.

- А монастырь строить уже закончили?

Практически и не начинали. Работы еще на 279 лет. Но следующим летом хотя бы статую Будды поставим.

Теперь, видимо, этим планам не суждено будет сбыться. Разговоры о том, что монастырь стоит незаконно, и его нужно снести, ходят по Свердловской области не первый год. Но всерьез и собственно никто не воспринимал. Даже сам Санников. На наш вопрос в декабре, боится ли он того, что его обитель снесут экскаваторы, Докшит лишь скептически улыбнулся:

Сейчас в стране кризис. Никому дела нет до нас.

Но дело оказалось все-таки слишком прибыльным, чтобы забыть о нем пусть даже и в кризис.

«До 1 марта 2016 года в городе Качканаре должен произойти снос буддистского монастыря «Шад Тчуп Линг», - говорится в постановлении судебных приставов УФССП России по Свердловской области. – Михаил С., проживающий в этом монастыре, обязан освободить земельный участок от построек, которые предназначены для религиозных обрядов. Причиной выселения буддистов является незаконное занятие территории, находящейся в федеральной собственности, помимо этого, данная земля находится в разработках собственно качканарского месторождения железной руды. Городской суд принял такое решение в пользу Департамента лесного хозяйства еще летом позапрошлого года. Ввиду того, что Михаилом С. неоднократно не исполнялись требования исполнительных документов, его привлекли к административной ответственности по ч.1 ст. 17.15 КоАП РФ и ч.2 ст. 17.15 КоАП РФ (за повторное неисполнение требований исполнительных документов неимущественного характера). Также в отношении Михаила С. было вынесено постановление о временном ограничении на выезд за пределы Российской Федерации ».

При это приставы уточняют, что никтот не собирается выгонять монахов на улицу.

В Администрации Качканарского городского округа состоялось оперативное совещание по вопросам исполнения Михаилом С. требований по переезду монастыря на гору Мохнатку. На совещании присутствовал Михаил С., где ему было повторно вручено требование об исполнении решения суда до 1 марта 2016 года, - уверяют в УФССП России по Свердловской области.

В монастыре в свою очередь заявляют, что не смогут переехать к началу весны.

Мы считаем то, что решение по сносу – незаконно, - говорит послушница Анна Колосова . – Действительно, у нас была договоренность с городскими властями, что монастырь будет перенесен на гору Мохнатка . Для этого металлургический комбинат «Евраз» должен был обустроить место на горе и пути подхода к ней. Но данные условия выполнены не были. Мы готовы переехать. Но только тогда, когда будут выполнены все обязательства. А пока, естественно, мы будем защищать наш монастырь от сноса.

Фотогаллерею из буддистского монастыря "Шад Тчуп Линг"